Ночная гулкая тишь прерывалась звучными шагами кованых сапог по мелкому гравию.
Она остановилась на перепутье, и мёртвый фонарь луны выхватил из темени смугловатое лицо с чёткими чертами и пристальным, холодным антрацитовым взором. Стать её нисколько не ссутулилась даже под тяжестью вскинутой на плечо шипастой палицы, невесть зачем таскаемой таким образом.
- Дьяволы бы побрали эти дороги....- Эра хмуро осмотрелась и утёрла лоб ладонью.
В голове то и дело всплывали сцены дней минувших, и варварша, сколь бы ни скрывала от всех свои чувственные послабления, признала себе, что и ей не чужды сантименты.
Да, холодность и грубость были больше маской, но как она, эта маска, удобно сидела! И, как ни странно, была амазонке очень к лицу.
Нарочитая неуклюжесть и отвращение к жеманству и излишнему пафосу рождали такие гримасы на лице Шии, что позавидовал бы даже опытный лицедей, коих немного водилось в Мире.
По природе своей отхватив самые впечатляющие параметры, высокий рост и классические черты, особо не озабочена была своей внешностью, в отличии от большинства существ женского полу.
Угольно-чёрные волосы сбившимися прядями падали на лоб и плечи, отливая в тусклом свете луны нереальной мистической синевой. Она раздражённо заправила тёмную прядь за ухо и задрала голову: на лицо, словно через мелкое сито, крапал мелкий дождь. Сердито сверкнув глазами по сторонам, точно разыскивая того, кто учинил этот беспорядок с погодой, она зябко потёрла голое плечо, которое не скрывал кожаный корсет, и привычным движением одёрнула барсову шкуру на бёдрах, что едва ли могла скрыть от непогоды, ибо являлась лишь слабым намёком на подобие юбки.
Варварша подарила луне зловещий взор и двинулась дальше.